«УЧИСЬ У НИХ – У ДУБА, У БЕРЕЗЫ»



«О, если б без слова

Сказаться душой было можно!»

А.А. Фет





«Если хочешь ты душу
Мою разгадать,
То прочти со вниманием
Эту тетрадь».
А.А. Фет

Звучит музыка «Интродукция и рондо – каприччиозо» К. Сен-Санса.

1 чтец: «Учись у них - у дуба, у берёзы...”

«Только встречу улыбку твою...»

«Встречу ль яркую в небе зарю"

2 чтец: «Чудесная картина»

3 чтец: «Страницы милые опять…»

Ведущий:

«Творчество Афанасия Афанасьевича Фета - одна из вершин русской классической поэзии. Он творил в 40-80 годы XIX века.

От тем, связанных с борьбой революционно-демократического лагеря за обновлённую Россию, Фет уходит в сферу "чистого искусства". Более того, объявил борьбу прогрессивному направлению.

Ведущий:

К сожалению, и при жизни, и долгое время после смерти поэта, его лирические шедевры оценивались не по законам искусства, а с точки зрения их социальной значимости, с классовых позиций. Следует отменить, что поначалу появление лирических откровений Фета сопровождалось положительными откликами. Давая оценку таланта молодого автора, Белинский писал: " Из живущих в Москве поэтов всех даровитее господин Фет». Это же отмечал и Н.А. Некрасов: "Смело можем сказать, что человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою её ощущениям, ни в одном русском авторе после Пушкина не почерпнёт столько поэтического наслаждения, сколько доставит господин Фет".

Ведущий:

Позднее, когда накануне крестьянской реформы 1861 года и после неё обострились социальные противоречия, и на страницах журнала "Современник” развернулась общественно - политическая борьба, оценка творчества Фета резко изменилась. Революционно - демократическая критика отзывается о нём недоброжелательно. Добролюбов писал: «…Господин Фет очень верно выражает неопределенные впечатления природы, и, однако же, отсюда вовсе не следует, чтобы его стихи имели большое значение в русской литературе…». Собрание сочинений Фета, появившееся в 1867 году, было встречено градом насмешек и оскорблений. "В семье второстепенных русских поэтов, - писал Салтыков-Щедрин, - господину Фету, бесспорно, принадлежит одно из видных мест». А Писарев утверждал, что произведения Фета ни на что не годны, кроме как «для оклеивания комнат под обои и для завёртывания сальных свечей, мещерского сыра и копчёной рыбы …»

А товарищ Писарева Зайцев потешался: «Он в стихах придерживается гусиного миросозерцания»; «Такого занятия, как выдумывать такие стихи, ничем не отличается от перебирания пальцами, которому с
наслаждением предаются многие купчихи».

Точку над «i» поставил Чернышевский: «И есть у него пьесы, очень миленькие. Только все они такого содержания, что их могла бы написать лошадь, если б выучилась писать стихи, - Везде речь идет лишь о впечатлениях и желаниях, существующих и у лошадей, как у человека. Я знавал Фета. Он положительно идиот: идиот, каких мало на свете. Но с поэтическим талантом».

Ведущий:

Отношение к творчеству Фета изменилось в начале XX века, когда последовали одно за другим выступления поэтов – символистов Бальмонта, Брюсова и других, а также многочисленные статьи, в которых подчеркивались высокие достоинства его произведений.

Лев Толстой писал: «И откуда у этого добродушного и толстого офицера берется непонятная лирическая дерзость - свойство великих поэтов?».

Сам Фет однажды заявил: «Поэт тот, кто в предмете видит то, что без его помощи другой не увидит».

Ведущий:

После 1917 года поэзия Фета, как и эстетическая теория «чистого искусства», вновь была подвержена острым нападкам.

Мы попробуем сегодня погрузиться в историко-литературную атмосферу второй половины XIX века, понять суть литературно-критических столкновений, определить истинный смысл понятия "чистое искусство», а главное - попробовать разгадать тайну поэтического феномена Фета.

Ведущий:

Жизнь поэта прошла под знаком невзгод и злоключений. Уже само рождение Фета вызвало массу кривотолков, угрожавших немалыми неприятностями его будущей репутации. Сын Шарлотты - Елизаветы Фет, жены немецкого чиновника из Дармштадта, появился на свет не в Германии, а в России, в доме орловского помещика А.Ф. Шеншина (Шенши́н), с которым решила связать свою судьбу молодая чиновница. Слухами о дерзости, убежавшей от своего законного супруга немке и её незаконнорожденном отпрыске наполнились гостиные помещичьих усадеб Орловской губернии.

Ведущий:

Детство Фета было безрадостным. Вспоминая о нём. поэт писал в 1850 году И. П. Борисову: «С тобой, мой друг, я люблю окунаться душой в ароматный воздух первой юности, только при помощи товарища детства душа моя об руку с твоей любит пробегать по оврагам, заросшим кустарником и ухающим земляникой и клубникой, с которых спускали нас деревенские лошадки, - но один я никогда не уношусь в это детство - оно представляет мне совсем другие образы - интриги челяди, тупость учителей, суровость отца, беззащитность матери и переживания в страхе изо дня в день».

Ведущий:

Образование Фет получил в немецком частном пансионе Крюммера, находившемся в Лифляндии (Эстония). Учеба в немецкой школе была определена тем, что Орловское губернское правление отказалось считать его сыном помещика Шеншина, лишив тем самым Фета не только наследства, но и права называть себя русским.

Ведущий:

С тех пор под любым документом он должен был подписываться: «К сему иностранец Афанасий Фет руку приложил».

Ведущий:

Насмешки, подтрунивание, и порой издевательства сопровождали Фета на протяжении всей учёбы в пансионе. В 1838 году будущий поэт поступил в Московский университет, на словесное отделение философского факультета. В университетские годы
возникла дружба Фета с Аполлоном Ушгорьевым, поэтом, а впоследствии - известным критиком. Ушгорьев ввёл его в кружок талантливой московской молодежи, среди которой выделялись литераторы Соловьёв и Полонский. С посещением этого кружка во многом связано возникновение интереса Фета к поэзии и поэтическому творчеству.

В 1840 году литературные опыты поэта оформились в первый поэтический сборник «Лирический пантеон». Большинство стихотворений, вошедших в него, написаны под влиянием Байрона и Гёте. И всё же, несмотря на бросающееся в глаза подражательство, критика отнеслась к нему доброжелательно.

Ведущий:

У Фета появилась мечта сосредоточиться исключительно на поэзии, жить для неё и творить во имя неё. Однако литературные заработки были скудными, а надежды на наследство не оправдались. В 1845 году после окончания университета, Фет идет на военную службу: унтер - офицером в Кирасирский орденский полк.

Ведущий:

Только ли безденежье толкнуло молодого поэта на этот шаг? В своих мемуарах Фет впоследствии скажет: «Офицерский чин в то время давал потомственное дворянство». Долгие годы унижений вырастили в его душе желание вернуть утраченные дворянские привилегии, надежды на наследство. Однако и здесь Фета подстерегала неудача. Николаевский Манифест 1845 года затруднял доступ во дворянство представителям других сословий, определив присвоение звания дворянина тем, кто дослужился до чина майора, а указ Александра II и вовсе разрушил Фетовский «воздушный замок", обозначив точку отсчета чином полковника.

Ведущий:

Такова первая половина «будничного» существования Фета. Но ведь была же и другая, та, которой он посвятил весь свой досуг, ночные бдения, та, которую он называл «мечтами и снами». В 1856 году он оставляет службу, но не прекращает литературной работы. Его стихотворения печатаются в журналах «Современник», «Отечественные записки», «Москвитянин», «Репертуар и пантеон». Что же это за стихи? Какие темы находил Фет для своих поэтических откровений?

Ведущий:

Красота природы, одушевление её, любовь, искусство – вот темы его стихотворений. К тому же сам Фет подчеркивал, что тему любви он считал особенно значительной. Фетовская тема любви чаще всего имеет оттенок трагический, стихотворения адресованы, как правило, одной и той же женщине, образ которой, окутанный дымкой таинственности, то приближается, то удаляется, но никогда не останавливается у той черты, подле которой он стал бы узнаваем читателем. Что же это за образ? Кому принадлежат неясные, едва различимые черты «добра и красоты в чертах твоих слиянье», «ангел красоты и грусти»?

Ведущий:

Военная служба, которой Фет вынужден был отдать лучшие годы жизни, протекала скучно и однообразно. В кругу офицеров и среди знакомых помещиков не было близкого по духу Фету человека. Духовная изоляция становилась невыносимой.

Как раз в это трудное время и произошло его знакомство с херсонским помещиком Бржеским, который становится преданным другом молодого офицера.

Через Бржеского Фет познакомился с дочерью многодетного мелкопоместного дворянина, отставного генерала Лазича – Марией.

(Только раз бываем в жизни встреча,

только раз мне хочется любить)

Ты раз явилась мне, как дивное виденье,

Среди бесчисленных, бесчувственных людей, -

Но быстры молодость, любовь и наслажденье,

И слава, и мечты, а ты ещё быстрей.

Мне что-то новое сказали эти очи,

И новой истиной невольно грудь полна, -

Как будто на заре, подняв завесу ночи,

Я вижу образы пленительного сна.

Ведущий:

Мария Кузьминична Лазич была серьёзной, образованной девушкой, прекрасным музыкантом, любительницей стихов, поэзии. Её симпатичная наружность и внутренняя красота покорили сердце молодого поэта, а сама она безоглядно и безрассудно влюбилась в того, чьи стихи считала вершиной совершенства.

4 чтец: «Шепот, робкое дыханье...»

романс «Я тебе ничего не скажу», муз. Т. Толстой.

Ведущий:

Весной 1849 года Фет писал другу детства Борисову: «Я встретил существо, которое люблю - и что ещё, глубоко уважаю…».

5 чтец: «Я пришел к тебе с приветом..."

6 чтец: «В лунном сиянье»

романс «На заре ты ее не буди»

муз. А. Варламова.

7 чтец: «Ещё майская ночь»

романс «Средь шумного бала»

муз. Т. Толстой.

8 чтец: «Сияла ночь, луной был полон сад»

Малинин «Ночь, какая лунная была»
Малинин танго «В лунном саду хочу я»



Ведущий:

Казалось бы, чего ещё надо! Женись - и будь счастлив. Это ли не твоя судьба? Но все чаще в письмах Фета звучит фраза: « Но у ней ничего и у меня – ничего».

Помнишь час последнего свиданья!
Безотраден сумрак ночи был;
Ты ждала, ты жаждала признанья —
Я молчал: тебя я не любил.

Холодела кровь, и сердце ныло:
Так тяжка была твоя печаль;
Горько мне за нас обоих было,
И сказать мне правду было жаль.

Но теперь, когда дрожу и млею
И, как раб, твой каждый взор ловлю,
Я не лгу, назвав тебя своею
И клянясь, что я тебя люблю!

Ведущий:

Постепенно, расчетливый разум человека, решившего вопреки превратностям судьбы стать состоятельным и независимым, берет верх над, сердцем поэта, узнавшим прелесть чистой любви и надеявшимся на семенное счастье.

Летом 1850 года Борисов получил письмо от Фета, в котором уже слышатся холодные, быть может, даже безжалостные ноты: «Я не женюсь на Лазич, и она это знает, а между тем умоляет не прерывать наших отношений… Этот несчастный гордиев узел любви или как хочешь, назови, который чем более распутываю, все туже затягиваю, а разрубить мечом не имею ни духу, ни сил. Знаешь, втянулся в службу, а другое все только томит, как кошмар…».

Возвышенная любовь не выдержала столкновений с житейским расчетом. Спустя несколько месяцев последовал разрыв.

(Звучит печальная музыка)

Романс «Не уходи, побудь со мною»

Долго снились мне вопли рыданий твоих,-
То был голос обиды, бессилия плач;
Долго, долго мне снился тот радостный миг,
Как тебя умолил я - несчастный палач.

Проходили года, мы умели любить,
Расцветала улыбка, грустила печаль;
Проносились года,- и пришлось уходить:
Уносило меня в неизвестную даль.

Подала ты мне руку, спросила: "Идешь?"
Чуть в глазах я заметил две капельки слез;
Эти искры в глазах и холодную дрожь
Я в бессонные ночи навек перенес.

Романс «Отцвели уж давно хризантемы в саду»

Ведущий:

Мария Лазич глубоко переживала разрыв с любимым человеком. Спустя некоторое время произошла трагедия, о которой с ужасом говорили во всех родовых имениях Херсонской губернии: Мария сгорела. Пожар возник, как полагали, от неосторожно брошенной спички. Те, кто знал о её душевном состоянии, её душевной драме, считали, что это самоубийство. Эта же мысль не давала покоя и Фету.

9 чтец:

Я верить не хочу! Когда в степи, как диво,
В полночной темноте, безвременно горя,
Вдали перед тобой прозрачно и красиво
Вставала вдруг заря.
И в эту красоту невольно взор тянуло,
В тот величавый блеск за темный весь предел -
Ужель ничто тебе в то время не шепнуло:
Там человек сгорел!

Ведущий:

Вчерашняя бесприданница, та, которая по одному его слову отправилась бы за ним на край света, зримая и покорная, в одно мгновение стала недосягаемой, непреклонной и царственно величественной как беспредельное звездное небо, куда унеслась её грешная душа.

Только сейчас поэт почувствовал, что счастье, которое было так близко, так возможно, погибло. И виновником был он сам. Любовь, которую он заточил в глубинах своего холодного сердца, вырвалась на
свободу, но навсегда осталась несчастной и безысходной. Образ Марии Лазич в ореоле трогательного чистого чувства мученической смерти приковал поэтический талант Фета и до последних дней его жизни был источником вдохновенных строк, исполненных раскаяния, грусти и любви.

(Малинин «Дай, Бог»; «Не позабудь былые увлеченья»)

10 чтец:

Давно забытые, под легким слоем пыли,
Черты заветные, вы вновь передо мной
И в час душевных мук мгновенно воскресили
Все, что давно-давно утрачено душой.
Горя огнем стыда, опять встречают взоры
Одну доверчивость, надежду и любовь,
И задушевных слов поблекшие узоры
От сердца моего к ланитам гонят кровь.
Я вами осужден, свидетели немые
Весны души моей и сумрачной зимы.
Вы те же светлые, святые, молодые,
Как в тот ужасный час, когда прощались мы.
А я доверился предательскому звуку —
Как будто вне любви есть в мире что-нибудь! —
Я дерзко оттолкнул писавшую вас руку,
Я осудил себя на вечную разлуку
И с холодом в груди пустился в дальний путь.

Ведущий:

Итальянские скрипичных дел мастера говорили, что лучшие по звучанию скрипки получаются из той ели, которую поразила молния. Трудно представить себе, что обугленный кусочек древесины может превратиться в прекрасный музыкальный инструмент, способный выразить самые сокровенные чувства человеческой

души.

Сожженная молнией равнодушия и расчета любовь Фета к Марии Лазич превратилась неожиданно, быть может, для него самого в ту волшебную скрипку, которой стала его поэзия.

11 чтец:

«Ты отстрадала, я ещё страдаю» («… не избегай»)

Ведущий:

Главное отличие любовной лирики Фета от подобной темы, разрабатываемой другими русскими поэтами, в том, что женский образ в лирике Фета тяготит не «ко временному», а «к вечному». В своем стремлении к вечным идеалам красоты и женственности Фет опередил свое время и предвосхитил поэзию русского символизма, не случайно русские символисты называли классика своим предшественником.

(Музыка)

Фет - певец русской природы.

Пейзажные зарисовки Фета насыщены множеством деталей. Фет замечает едва уловимые движения света и
воздуха, малейшие изменения цветовой гаммы пейзажа и, выбрав на словесной палитре необходимые краски, фиксирует свои впечатления; превращая мгновенья в вечное.

Еще светло перед окном,
В разрывы облак солнце блещет,
И воробей своим крылом,
В песке купаяся, трепещет.

А уж от неба до земли,
Качаясь, движется завеса,
И будто в золотой пыли
Стоит за ней опушка леса.

Две капли брызнули в стекло,
От лип душистым медом тянет,
И что-то к саду подошло,
По свежим листьям барабанит.

Вспомнив фетовское: «В каждый гвоздик душистой сирени», «0пять серебряной змеёй через сугробы поползли», «Вечерний дождь звездами начал стучать...» Эти строки в XIX веке вызывали непонимание у многих, становясь предметом литературных пародий. Объясняется это тем, что Фет, в отличие от своих собратьев по перу, обладал ярко выраженным ассоциативно - метафорическим мышлением, которое
предполагало и соответствующие выразительные средства.

Стихи о природе:

«Первый ландыш»

«Степь вечером»

«Ласточки пропали»

«Вечер»

«Какая ночь, как воздух чист»

«Заря прощается с землёю»

Немногие писатели, современники поэта, поняли глубинный смысл его поэтических поисков. Пожалуй, только Л. Толстой и Достоевский сумели оценить его творчество.

Л. Толстой с восторгом вопрошал: «И откуда у этого добродушного толстого офицера берется такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов».

П.И. Чайковский говорил о том, что Фету «дана власть затрагивать такие струны нашей души, которые недоступны художникам, хотя бы и сильным, но ограниченным пределами слова. Это не просто поэт, скорее поэт - музыкант…».

Музыкальность лирики Фета отмечена не только Чайковским. На слова его произведений сочиняли музыку Танеев, Римский-Корсаков, Варламов, Балакирев, Рахманинов…

Романс «Я тебе ничего не скажу»

Ведущий:

Здесь уместно вспомнить резкие выпаду против Фета революционно – демократического лагеря (Чернышевский, Писарев), которые советовали использовать страницы его поэтических сборников «для
завертывания сальных свечей, мещерского сыра, копченой рыбы».

Фет принадлежал к той группе литераторов, которые считали, что вечными темами могут быть только вечные любовь, природа.

Поэтическое искусство, полагали они, не может считаться свободным, если оно имеет какие-либо социальные темы. Чуть позже он заявил: «Произведения, имеющие какую-либо дидактическую тенденцию – дрянь».

Как видим, Фет был истинным приверженцем «чистого искусства».

Его мысли: «Если песня бьёт по сердечной струне слушателя, то она истинна и правдива…», поэзия должна обходиться без «наставлений, нравоучений и всяческой дидактики…» - не могли быть приняты революционно-демократической критикой. Поэтому они стремились «уничтожить» фетовскую поэзию, которая не отвечала их требованиям.

Оценка творчества Фета была заведомо искажена, и долгое время мы не имели возможность почувствовать всю прелесть его произведений. Но сегодня интимная лирика Фета и его пейзажные зарисовки воспринимаются как «новое слово» в искусстве. Новое, несмотря на то, что оно было сказано более ста лет тому назад.

Одно из стихотворений Фета. Музыка.

«Еще люблю, еще томлюсь».